Нельзя рассматривать охрану болот вне охраны природы в целом. Охрана природы имеет целью не только сохранение ее в неизменном состоянии, но и улучшение, обогащение растительного покрова, рекультивацию техногенных ландшафтов, повышение продуктивности лесов и т. д. Болота представляют собой составную часть, компонент окружающей человека природы и находятся во взаимодействии со смежными природными экосистемами, в основном лесными. Это взаимодействие проявляется главным образом в постепенном увлажнении растущими болотами прилегающих лесных опушек, приводящем к отмиранию древесной растительности и расширению площади болот за счет лесов. Этот процесс развивается крайне медленно, особенно если болота лежат в понижениях с некоторой крутизной склонов, но тем не менее эти «агрессивные» экосистемы захватили за время своего развития (8—9 тыс. лет) десятки миллионов гектаров ранее лесных земель. В связи с этим нельзя признать обоснованными высказывания в защиту болот, об их положительной якобы гидрологической роли как аккумуляторов влаги, идущей на питание рек и пополнение запасов подземных вод, а также как регуляторов стока.
Такие взгляды высказывались и раньше, в конце прошлого столетия, в связи с осушением болот Белорусского Полесья Западной экспедицией. Они возникли из неправильного уподобления болот горным ледникам, накапливающим воду зимой и питающим реки летом. «Понадобилось почти три четверти века,— пишет А. Г. Булавко (1981, с. 38),— чтобы благодаря трудам главным образом русских и советских ученых показать научную несостоятельность этой аналогии и дать правильную, основанную на фактах оценку гидрологических функций торфяных месторождений».
Напомним, что еще Е. В. Оппоков (1900, 1909, 1913) показал отрицательную гидрологическую роль болот, аккумулирующих благодаря высокой влагоемкости торфа огромное количество воды, большая часть которой расходуется на испарение и не попадает в реки. Этой же точки зрения придерживался В. Н. Сукачев (1926), считавший, что болота не являются регуляторами режима рек, что роль их в этом отношении обратная. Позднее к аналогичным или близким выводам пришли многие советские исследователи (Булавко, 1971, 1981; Клюева, Покумейко, 1977; Маслов и др., 1973; Нестеренко, 1979, 1980; Иванов, Новиков, 1984; Чесноков, 1978, 1980; Шебеко, 1970, 1981; Шебеко и др., 1975, 1983), а также зарубежные авторы Трентон, Миллар (цит. по: Булавко, 1981; Heikurainen 1976; Paavilainen, 1976).
Действительно, полная влагоемкость различных видов сухого сфагнового мха колеблется в пределах 1680—3880% (Гребенщикова, 1955), т. е. он может удерживать огромное количество воды — в 16—38 раз превышающее его собственный вес. В естественно-влажных торфяниках содержание влаги поддерживается на уровне 900—1200% по отношению к сухому веществу торфа. Уместно отметить, что в торфяниках и заболоченных землях Союза аккумулировано около 1100 км3 воды (подсчеты автора). Уменьшение влажности путем испарения в атмосферу компенсируется в случае верховых торфяников поглощением воды осадков, а в случае низинных — атмосферной и грунтовой воды. Так как с неосушенных болот лесной зоны испаряется за теплый период года около 300—400 мм влаги, а выпадает за год осадков 550—600 мм, то остается на сток около 200 мм. Половина этого количества расходуется на диффузный сток — пропитку грунта на периферии растущего торфяника (Иванов, Новиков, 1981). Следовательно, вынос воды за пределы болота уменьшается до 100 мм.
Этот расчет относится к болотам атмосферного питания. Что же касается низинных болот зоны недостаточного увлажнения с транзитным стоком, то, перехватывая и испаряя грунтовые воды, они снижают речной сток (Иванов, Новиков, 1981). Поскольку естественно-влажные торфяники не отдают аккумулированную воду на питание рек, а испаряют ее в атмосферу, особенно в теплое время года, А. Г. Булавко (1981) считает их расточителями водных ресурсов, которые возможно использовать лишь после прокладки осушительной сети, регулирующей водный режим торфяников. В подтверждение этого он приводит коэффициенты стока: с заболоченных территорий — 0,19—0,28 и со слабозаболоченных — 0,32—0,40.
Исследования В. А. Рахманова (1977, 1978 гг.) по изменению водности многих притоков Волги, Северной Двины и Оки, рек Белоруссии и Поднепровья, с различной заболоченностью водосборов, позволили установить, что на каждый процент заболоченности водосбора годовой сток уменьшается в среднем на 0,4—0,5 мм, и на этом основании сделать статистически достоверный вывод об отрицательной роли торфяных болот и заболоченных территорий в формировании речного стока (Булавко, 1981).
Итак, многочисленные исследования подтверждают сделанный еще в начале века вывод о том, что с болот поступает воды в реки меньше, чем с незаболоченных водосборов, и что осушение болот способствует увеличению стока. По-видимому, веским аргументом в пользу положения в региональном масштабе может служить многоводность правых притоков Енисея — Ангары, Подкаменной и Нижней Тунгусок, текущих по практически незаболоченной территории Среднесибирского плоскогорья, и маловодность левобережных — Сыма, Дубчеса, Каса, проходящих по сильно заторфованной Западносибирской низменности, хотя, казалось бы, с бескрайних болот левобережья, удерживающих сотни кубических километров воды, сток должен быть больше.
Все сказанное вполне обосновывает правомочность и полезность гидромелиорации как с хозяйственной точки зрения, так и в целях улучшения природных условий в сильнозаболоченных регионах страны. Увеличение стока с осушенных водосборов на территории БССР констатируют многие исследователи. Так, по данным В. Ф. Шебеко (1970), в среднем за 9 лет коэффициент стока на неосушенном низинном болоте Полесья был равен 0,20, а на освоенном — 0,24.
На территории Южной Карелии, по 20-летним наблюдениям И. М. Нестеренко (1980) на мелиоративном стационаре Института биологии Карельского филиала АН СССР «Корзинская низина», сток с освоенных торфяников составил в среднем 283 мм, а с неосушенного болота — только 154 мм. На Киндасовском лесоболотном стационаре Института леса того же филиала изучение водного баланса осушенных и неосушенных водосборов с преобладанием болот переходного типа (Чесноков, 1980) показало существенное увеличение стока после осушения (табл. 29).
Данные этой таблицы убедительно свидетельствуют, что с увеличением интенсивности осушения водосбора объем стока возрастает и соответственно уменьшается величина испарения.
В связи с развитием в стране осушительной мелиорации — сельскохозяйственной и лесной — распространяется мнение об отрицательном ее влиянии на окружающие леса. При этом в качестве примера обычно приводится Белорусское Полесье. В поймах Припяти и ее притоков — Ясельды, Бобрика, Случи, Стохада и Уборти — и на первых пойменных террасах грунтовые воды болот гидравлически связаны с напорными водами нижележащих водоносных горизонтов. На этих элементах рельефа, сложенных легкими грунтами, осушительная мелиорация действительно влияет на режим грунтовых и напорных вод (Козлов, 1981).
В БССР научные исследования по осушению и освоению болот ведутся уже более полувека и накоплен значительный опыт, подтверждающий целесообразность осушительной мелиорации (Карловский, 1981). По состоянию на 1981 г. было мелиорировано 2,6 млн. га болот и заболоченных земель, что касается влияния мелиоративных каналов на прилегающие поля и леса, то оно распространяется на часть площади этих земель, тогда как от 50 до 90% площади сельскохозяйственных земель не испытывают ухудшения водного режима и не снижают своей продуктивности, так как полевые культуры не связаны в водопотреблении с грунтовыми водами (Шебеко, Окулик, 1983). Эти авторы отмечают, что наиболее интенсивно снижается уровень грунтовых вод на прилегающих минеральных землях в первые полтора года после осушения. В дальнейшем его динамика определяется естественными почвенно-климатическими и гидрологическими условиями. Так, снижение уровней грунтовых вод на мелиоративном объекте «Верховье р. Ясельды» в годы средней увлажненности составляло:
Влияние осушения сельскохозяйственных земель на прилегающие сосновые леса изучалось Белорусским научно-исследовательским институтом лесного хозяйства (Децик, 1981). Было установлено, что в суходольных лесах, соседних с шестью крупными мелиоративными объектами, при глубине каналов 1 м снижение уровня грунтовых вод не превышало 0,5 м от прежнего уровня. В зоне действия четырех других осушительных систем, с глубиной каналов 1,5 м и больше, уровень грунтовых вод снижался до 0,7—1,0 м и в одном случае, на суходоле, до 1,0—1,5 м. Т. А. Децик отмечает, что более глубокие каналы — это чаще всего оградительные, «ловчие», прокладываемые по периферии осушаемых болот. Глубина их часто необоснованно увеличивается, что приводит к переосушке мелкозалежных окраек болот.
Дальность влияния осушительных систем на прилегающий лес различна, но обусловленных им изменений характера растительности и почвообразования в сосняках-черничниках на протяжении около 20 лет не обнаружено. Падение прироста сосны наиболее резко проявляется в течение первых двух лет, а затем он восстанавливается под влиянием проникновения корней в более глубокие горизонты почвы (Киселев, Чубанов, 1979). Для большей ясности следует сказать, что почвы Белорусского Полесья легкие, преимущественно песчаные, с хорошей водопроницаемостью. Уровень подземных, часто напорных, вод находится неглубоко от поверхности, вследствие чего глубокая осушительная сеть обусловливает понижение водного уровня иногда на расстоянии 2—3 км.
По исследованиям в Вологодской и Рязанской областях (Вомперский и др., 1975), осушение болот не влияет отрицательно на прилегающие лесные массивы. Такие же результаты получены и финскими учеными (Heikurainen et al., 1978). Согласно их исследованию радиальный прирост у 700 подопытных деревьев на минеральных почвах, окружающих осушенные 30 лет назад торфяники, не только не уменьшился, но и большей частью несколько увеличился. Следовательно, неудачи с мелиорацией в отдельных случаях не могут порочить всю идею мелиорации. Требуется более глубокий научный подход при изысканиях и проектировании мелиорации с учетом экологических особенностей объектов мелиорации и их окружения.
Мелиорация земель является надежным и эффективным способом преобразования огромных земельных территорий Европейской части СССР, Западной Сибири и Дальнего Востока, занятых торфяниками и заболоченными землями, в том числе низкопродуктивными лесами. Превращение этих в подавляющей части неиспользуемых, земель в высокопродуктивные поля, луга и леса, улучшение условий жизни и деятельности населения в труднодоступных и изобилующих гнусом местностях — это и есть, в сущности, охрана природы от нарастающего заболачивания, ее улучшение и обогащение.
Что же касается охраны самих болот, вернее, сохранения их в естественном состоянии, то она, конечно, необходима по отношению к известной их части. Сюда относятся, во-первых, болота, имеющие важное научно-познавательное значение; во-вторых, болота, связанные водным режимом с близкими к поверхности подземными водами, снижение уровня которых нежелательно или недопустимо; в-третьих, различные подтипы верховых и отчасти переходных болот, непригодных или малопригодных для сельскохозяйственного использования, но ценных в качестве богатых ягодников, местопроизрастаний лекарственных растений, стаций и кормовых угодий для ряда видов охотничьей фауны. Кроме того, должны быть сохранены накопленные в этих болотах огромные запасы малоразложившегося сфагнового торфа как сырья для химической и микробиологической переработки в целях увеличения кормовых ресурсов.
В целом охрана болот в СССР развивается успешно. В 1968 г. при Национальном комитете по Международной биологической программе была образована советская группа в составе международной организации «Телма» (А. А. Ниценко, В. В. Мазинг, М. С. Боч). Этой группой составлен список охраняемых и намеченных для охраны болот в количестве 310 объектов общей площадью около 1,5 млн. га, что составляет примерно 2% всей площади торфяного фонда страны. В это число не вошли большие площади болот в государственных заповедниках — Березинском, Дарвинском, Печорско-Илычском и Припятском (Боч, Мазинг, 1981). Однако реализация плана заповедания осуществляется медленно. Лучше обстоит дело с организацией заказников, исключаемых из планов мелиорации или иного вида использования как объектов для сбора клюквы и других ягод, а также болотных массивов, типичных для зоны или области, участков — памятников природы, территорий для проведения длительных научных исследований и пр.
Институтом торфа АН БССР совместно с Горьковской экспедицией треста «Геолторфразведка» Мингео РСФСР разработана методика подбора торфяных месторождений для сохранения в естественном состоянии (Антонова, Мельникова, 1981; Боч, Мазинг, 1981; Тановицкий, 1980). На этой основе в семи областях и двух автономных республиках Российской Федерации произведен отбор торфяников общей площадью 349 тыс. га. Среди них несколько объектов национального и один — международного значения.
—Источник—
Пьявченко, Н.И. Торфяные болота. Их природное и хозяйственное значение/ Н.И. Пьявченко.- М.: Наука, 1985.- 152 с.
Предыдущая глава ::: К содержанию ::: Следующая глава