(умер в 1472 г.)
Жизнь Афанасия Никитина, тверского купца, знаменитого путешественника в Индию (1466 — 1472), автора «Хожения за три моря», известна нам только по тем данным, которые заключены в его «Хожении». Помимо того мы знаем, что он скончался на обратном пути в 1472 г., не доезжая Смоленска.
«Хожение за три моря» — подразумеваются моря Каспийское, Аравийское и Черное — литературный памятник мирового значения: в нем впервые в европейской литературе дано правдивое описание Индии, основанное на личных впечатлениях. До Афанасия Никитина Индия была известна на Руси как сказочная, полная чудес страна. Такою она изображалась в популярном в те времена «Сказании об индейском царстве», которое попало к нам через южных славян, не позднее XIII века. В ходу были также сведения из переводной «Топографии» Космы Индикоплова. Замечательно, что в онежских былинах упоминается об «Индеи богатой». Точные сведения об этой стране впервые доставил Афанасий Никитин. Не напрасно, стало быть, «Хожение» было включено в московские летописи: значение этого памятника было оценено еще в XV веке.
Через 30 лет после Никитина Индию посетил, во главе целого флота, португалец Васко-да-Гама, запятнавший себя здесь неслыханными жестокостями. Ему была известна только прибрежная часть полуострова.
После Никитина прошло более двух веков, прежде чем русские снова побывали в Индии. К 1694 — 1699 гг. относится путешествие купца Семена Маленького, который посетил Агру и Дели, но так как на обратном пути Маленький в Шемахе скончался, то о путешествии его сохранилось немного сведений.
Переходим к путешествию Никитина. Из Твери [Калинин] он в 1466 г. спустился Волгой до Астрахани. В Нижнем Новгороде [Горький] Никитин присоединился к послу шаха Ширвана (это владение обнимало тогда области Шемахи, Баку и Дербента) Хасанбеку, который возвращался из Москвы домой, имея с собой подарки (кречетов) от Ивана III шаху. Отправились на нескольких судах.
В те времена владения Руси по Волге простирались лишь немного ниже Нижнего Новгорода. Вплоть до Астрахани плавание проходило благополучно. Но ниже этого города малое судно, на котором находились товары Никитина, было разграблено татарами, которые к тому же убили одного из русских. В устье Волги было захвачено другое судно, большое. Ограбленного Никитина отпустили за море, назад же, в Русь, не пускали, опасаясь наказания от русских за грабеж.
От устья Волги направились к Дербенту на двух судах: на одном — посол Хасан-бек со своими людьми и с 10 русскими, среди которых был, по-видимому, и Никитин, а на другом — 12 русских. По дороге разразилась буря, и одно из судов разбило о берег; товары, бывшие на нем, были разграблены, а люди взяты в плен. Прибыв в Дербент, Никитин добился освобождения захваченных людей. Из Баку он морем достиг южного берега Каспийского моря, пересек всю Персию и посетил г. Ормуз, расположенный на острове в Ормузском проливе.
В Ормузе Никитин отмечает необычайно высокую температуру воздуха: «А в Гурмызе есть варное солнце, человека съжжет…» Здесь путешественник приобрел коня, имея в виду продать его в Индии, где очень ценились кони.
Из Ормуза Никитин морем направился в Индию. Через 11/2 месяца он высадился на западном берегу Индии, в Чауле, к югу от Бомбея, под 181/2° с. ш. Люди здесь, говорит Никитин, имеют темный цвет кожи и ходят почти голые. За Никитиным ходило много народу: «дивились белому человеку». Из Чаула Никитин отправился сухим путем в глубь Индостана. Зима здесь начинается «с Троицына дня», т. е. в начале июня по новому стилю. Никитин называет зимой время, когда наступает летний муссон, несущий обильные дожди и сравнительную прохладу. «В течение 4 месяцев и днем и ночью всюду была вода и грязь». Весна же, согласно Никитину, наступает «с Покрова», т. е. в октябре, когда прекращаются муссонные дожди. Население разводит пшеницу, горох, рис и другие полевые растения. Садят кокосовые пальмы.
Надежды Никитина на возможность торговли с Индией не оправдались: «на Русскую землю товара нет». Дешевы только перец и краска — очевидно, индиго. За ввозимые товары немусульмане должны платить высокие пошлины; кроме того, на море большая опасность от разбойников.
Четыре месяца провел Никитин в Видаре — большом городе в центре Декана. В те времена Бидар принадлежал мусульманской династии Бахманидов, был столичным городом и славился своими шелковыми тканями, металлическими изделиями и драгоценными камнями. Здесь путешественник продал своего жеребца. Наблюдательный Никитин обращает внимание на тяжелое положение крестьян в Декане: «земля весьма многолюдна, сельские люди «голы вельми», а бояре богаты и роскошны; носят их на серебряных носилках и водят перед ними до 20 коней в золотых сбруях; и на конях же за ними 300 человек да пеших 500 человек, да трубников 10, да литаврщиков 10, да свирельников 10». Еще роскошнее выезды султана: во время праздника байрама выступало до 300 слонов. Никитин подробно описывает эти процессии, при которых он, очевидно, лично присутствовал. В Бидаре он свел знакомство со многими индусами-браманистами и признался, что он не мусульманин, не хорасанец Юсуф, за которого выдавал себя, а христианин по имени Афанасий. После этого признания индусы начали относиться к нашему путешественнику с полным доверием, «не стали таиться ни в чем, ни в еде, ни в торговле, ни в молитве, ни в иных вещах; жен своих также не скрывали». Это дало Никитину возможность близко познакомиться с бытом местного населения. Из Бидара Никитин направился в Парвату, священное место индусов, находившееся за пределами мусульманских владений. Путешественник правдиво описывает здешние храмы и богов — Шиву, Ганешу, Ханумана, отмечает почитание, воздаваемое корове.
Помимо мест, посещенных им, Никитин рассказывает о Каликуте, некогда знаменитом порте на юге Индии, о Цейлоне, о Пегу (в южной Бирме). В Цейлоне («Силяне») добывают драгоценные камни — рубины, агат, берилл и другие; водятся здесь обезьяны и слоны. Из Каликута вывозят перец, корицу, гвоздику, имбирь и другие пряности.
В конце 1471 г., после четырехлетнего пребывания в Индии, Никитин решил вернуться на родину. Избрав путь через знакомый ему Ормуз, он отплыл из гавани Дабул, расположенной на западном берегу Индии, к югу от Бомбея. Через месяц увидели «Ефиопские горы» — возвышенности на берегу Африки. Очевидно, неблагоприятные ветры занесли судно не туда, куда нужно было. От местного населения, которое имело поползновение разграбить судно, откупились, дав рису, перца, хлеба. Ормуза достигли благополучно. Отсюда Никитин направился не к Каспийскому морю, а к Черному — к Трапезунду.
Незадолго до прибытия Никитина, именно в 1461 г., город этот перешел под власть турок. Местные власти причинили путешественнику «много зла»: унесли весь его скарб к себе в город, произвели тщательный обыск, причем искали «грамот». Дело в том, что Никитин прибыл в пределы Турции из воевавшего с Турцией туркменского государства, и в Трапезунде заподозрили в нем шпиона.
В конце концов Никитина отпустили, и он через Крым отправился на родину. Последний пункт, какой упоминает Ники тин в своем «Хожении», — это Кафа, или Феодосия, в Крыму, куда путник прибыл 5 — 6 ноября 1471 г. Не дойдя до Смоленска, Никитин весной 1472 г. скончался.
«Хожение за три моря» свидетельствует об острой наблюдательности и вместе с тем полной добросовестности составителя. Мало того, через все произведение проходит идея единства Русской земли. На чужбине ни при каких обстоятельствах Никитин не забывает о родине. Он везде выступает как русский, а не как тверитянин. Трогателен патриотизм составителя в отношении Русской земли. Отметив, что Грузинская, Турецкая, Волошская (Румынская) и Подольская земля всем обильна и что здесь все съестное дешево, Никитин прибавляет: «А Русская земля — на этом свете нет страны подобной ей, хотя бояре Русской земли несправедливы. Но да устроится Русская земля и да будет в ней справедливость».
Наш знаменитый знаток Индии, И. П. Минаев, трижды посетивший эту страну, в своем великолепном комментарии (1881 г.) дает такую авторитетную оценку «Хожению за три моря»: «Тверич Никитин превосходит весьма многих западноевропейских путешественников беспристрастием, наблюдательностью и толковостью. Трезвость, отличающая все его сообщения, и верность наблюдения дают право сравнивать его записки с самыми выдающимися из старинных путешествий».
Мы уже выше говорили, что, как отметил Никитин, в Индии сельские люди голы, а бояре очень богаты и сильны. «Это меткое и драгоценное замечание Аф. Никитина, — пишет Минаев, — изобличает в нем наблюдательность, выходящую из ряда вон: из-за блеска и пышности сумел рассмотреть печальные стороны индийской жизни, уразуметь, что блестящий двор, иноземные и туземные бояре, их пришлые и доморощенные воины жили, блистали, пользовались удовольствиями, грабили и копили богатства на счет того сельского люда, который показался нашему путешественнику гол вельми».
«Хожение за три моря» было впервые обнаружено Н. М. Карамзиным в библиотеке Троице-Сергиевской лавры в сборнике, относящемся к XVI в.; «Хожение» входит в состав Троицкой летописи. Наилучшее издание опубликовано в 1948 г. Академией наук СССР под заглавием «Хожение за три моря Афанасия Никитина. 1466 — 1472 гг.», под редакцией академика Б. Д. Грекова В. П. Адриановой-Перетц». Здесь даны тексты «Хожения» отдельно по Троицкому списку XVI в. и отдельно по списку Ундольского XVII в. (оба эти списка хранятся в Москве в библиотеке имени В.И. Ленина), испльзованы также три других списка. Кроме того, в книге имеется прекрасный перевод на современный русский язык, сделанный Н. С. Чаевым, обстоятельный комментарий И. П. Петрушевского несколько статей о «Хожении», библиография и указатель.
—Источник—
Отечественные физико-географы и путешественники. [Очерки]. Под ред. Н. Н. Баранского [и др.] М., Учпедгиз, 1959.
Предыдущая глава ::: К содержанию ::: Следующая глава
