Геоморфология — наука о рельефе Земли, его происхождении, истории развития и современных изменениях. Геоморфология является наукой сравнительно молодой. В качестве особой отрасли знания она выделилась лишь в самом конце XIX в., причем американский ученый В. М. Дэвис — один из основоположников геоморфологии — считал ее отраслью географии. Последователи Дэвиса углубили изоляцию геоморфологии от геологии. Не связывая в достаточной мере развитие рельефа с ходом геологической истории Земли, с тектоническими движениями и формированием структур земной коры, они сосредоточили усилия на изучении экзогенных процессов рельефообразования — эрозии, абразии, деятельности ветра, ледников. Так сложилось географическое направление в науке о рельефе.
Другое направление геоморфологической мысли связано с именем немецкого ученого В. Пенка. В. Пенк рассматривал геоморфологию как часть «физической геологии». Анализ рельефа В. Пенк считал средством выявления эндогенных процессов — тектонических движений и образования структур земной коры. Работы В. Пенка послужили важным толчком к развитию геологического направления в геоморфологии. В дореволюционной России научные проблемы геоморфологического характера всегда привлекали большое внимание геологов. Глубокий интерес к вопросам, которые теперь считаются геоморфологическими, отличал научные труды плеяды выдающихся русских геологов — А. П. Карпинского, Ф. Н. Чернышева, А. П. Павлова, С. Н. Никитина, И. В. Мушкетова, В. А. Обручева, А. Д. Архангельского и их последователей. В работах русских геологов была показана важная роль эндогенного (тектонического) фактора в создании рельефа территории нашей страны.
Крупный вклад был внесен русскими учеными и в познание рельефообразующего значения экзогенных процессов — деятельности текучих вод, ледников, ветра. Появление таких работ было связано с развитием географического подхода к явлениям природы. Один из основоположников современной физической географии — В. В. Докучаев выступил вначале как геоморфолог. В своей магистерской диссертации «Способы образования речных долин Европейской России» (1878) В. В. Докучаев показал главенствующую роль текучих вод в выработке долин (до этого многие долины рассматривались как тектонические трещины), связал овраги, балки, долины в единый эволюционный ряд эрозионных форм рельефа. С именем выдающегося исследователя — географа П. А. Кропоткина связано создание учения о ледниковом периоде. Ряд замечательных работ был посвящен эоловым процессам (Н. А. Соколов, В. А. Обручев), карсту (А. А. Крубер), геоморфологическому районированию (П. П. Семенов-Тян-Шанский, Л. С. Берг, В. Д. Ласкарев).
Таким образом, ко времени Великой Октябрьской социалистической революции геоморфология в России, как и в ряде других стран, уже сложилась как самостоятельная наука и накопила немалый опыт и материал. Однако геоморфологические исследования носили еще в значительной мере случайный, разрозненный характер, определялись интересами и инициативой отдельных ученых. По сравнению с другими странами в России был относительно крепок контакт между геологами и географами-геоморфологами; однако некоторая дифференциация геологического и географического направлений в геоморфологии уже наметилась.
Геоморфология в СССР в период до Великой Отечественной войны. С первых лет Советской власти в комплексе исследовательских работ определенное место заняли геоморфологические исследования. Уже в 1919 г. геоморфологи приняли участие в изысканиях для строительства новых железных дорог. Геоморфологи внесли свой вклад в проектирование первенца советской гидроэнергетики — Волховской ГЭС. Исследования районов Сибири и Дальнего Востока впервые позволили составить правильные представления об их орографии и гипсометрии. Крупнейшим открытием явилось установление особенностей орографии Северо-Востока СССР (С. В. Обручев, К. А. Салищев). Расширение геоморфологических работ потребовало подготовки кадров специалистов. В 1918 г. в Петрограде при Географическом институте было создано специальное Геоморфологическое отделение. Здесь были подготовлены многие видные советские геоморфологи; ведущими профессорами геоморфологами были И. Д. Лукашевич, М. М. Тетяев и Я. С. Эдельштейн. В эти же годы геоморфология быстро развивалась и в Московском университете, где геоморфологическую школу создавали А. А. Борзов, Б. Ф. Добрынин, И. С. Щукин. Я. С. Эдельштейн и И. С. Щукин подготовили первые советские учебники по геоморфологии для высшей школы. Параллельно с учебно-методической развертывается и научно-исследовательская работа. Большое значение имело создание в Академии наук СССР в 1930 г. Геоморфологического института, впоследствии преобразованного в Институт географии АН СССР. Первым директором этого института был А. А. Григорьев; активное участие в работах института принимали Б. Л. Личков, И. П. Герасимов, К. К. Марков, Г. Д. Рихтер, Д. Г. Панов. Институт развернул исследования в малоизученных районах Сибири и Дальнего Востока.
Рост геоморфологических исследований в Советском Союзе способствовал прогрессу теории науки. Важную роль сыграли работы по геоморфологии Урала и Поволжья В. А. Варсанофьевой, Г. В. Вахрушева и др. Большое теоретическое значение имели появившиеся в начале 30-х годов работы Б. Л. Личкова и Г. Ф. Мирчинка, где на основе новых фактов доказывалось наличие четвертичных движений земной коры в пределах Русской равнины. А. А. Борзов в статье «Некоторые дополнения к учению об эрозионном (нормальном) цикле» (1930) первым поставил вопрос о необходимости критического пересмотра концепции Дэвиса. Название этой статьи характерно для рассматриваемого периода, когда нарастала неудовлетворенность советских геоморфологов рамками концепции Дэвиса, но вместе с тем еще не была поставлена задача создания новой теоретической концепции.
Создание палеогеографического (исторического) направления в геоморфологии. Разрыв между геологическим и географическим направлениями в геоморфологии, затрудняя разработку теории, несомненно, ослаблял позиции геоморфологии. Решающее значение для преодоления этого разрыва имело создание палеогеографического, или исторического, направления в науке о рельефе. Оформление этого нового научного направления в значительной мере связано с работами И. П. Герасимова и К. К. Маркова, особенно с монографией «Ледниковый период на территории СССР», опубликованной в 1939 г. Необычной в этой книге была прежде всего широта подхода авторов, стремившихся охватить самые разнообразные стороны и факторы развития рельефа. Колебания климата Земли, оледенения и межледниковые эпохи, трансгрессии и регрессии морей, движения земной коры — вот те эндогенные и экзогенные факторы, в сложные закономерности взаимодействия которых стремились проникнуть авторы, учитывая конкретные, изменявшиеся от места к месту палеогеографические условия.
Принцип рассмотрения рельефа в палеогеографическом освещении открыл путь к широкому использованию разнообразных историко-геологических материалов в геоморфологических исследованиях. В работах И. П. Герасимова и К. К. Маркова был провозглашен и другой, чисто географический принцип учета своеобразия и многообразия путей развития природы разных территорий. Сочетая сильные стороны географического и геологического подхода, палеогеографическое направление имело исключительно важное значение для «консолидации» советской геоморфологии. Можно без преувеличения сказать, что только благодаря распространению палеогеографического (исторического) принципа анализа рельефа советская геоморфология смогла занять к настоящему времени ведущее место в мировой науке по уровню, значению и объему теоретических и научно-практических работ.
Напрашивается аналогия между развитием геоморфологии и родственной ей науки — геохимии. Почти такую же роль, как Дэвис для геоморфологии, сыграл для геохимии другой американский ученый — Кларк. Но, как отмечал В. И. Вернадский, «Кларк не ставил — резко и определенно — задачу геохимии как задачу изучения истории атомов планеты; это течение геохимии возникло позже и вне его мысли… Представление о геохимии как науке об истории земных атомов возникло на фоне новой атомистики, новой химии и физики, в тесной связи с тем представлением о минералогии, которое проводилось в Московском университете… Данное Кларком имя нашло здесь сразу же готовое, иное, однако, чем у него, содержание и благодарную почву» (В. И. Вернадский. Избр. соч., т. 1, 1954, стр. 28). Исторический подход оказался, таким образом, тем главным, что внесли отечественные ученые в геоморфологию и что обусловило создание по существу совершенно нового плодотворного научного направления, оказавшего большое влияние на мировую науку.
Заметной вехой на пути объединения советских геоморфологов геологического и географического направлений стала Всесоюзная конференция по палеогеографии четвертичного периода, состоявшаяся в феврале 1941 г. Материалы конференции были опубликованы только после Великой Отечественной войны (в 1946 г.).
Геоморфология в СССР в годы Великой Отечественной войны и в послевоенный период. В годы Великой Отечественной войны геоморфологи принимали активное участие в создании топографических карт, в подготовке специальных карт, необходимых для проведения военных операций (карты проходимости и др.). Страна нуждалась во многих полезных ископаемых, и в этот период заметно усилилась роль геоморфологии в геолого-поисковых и съемочных работах. Важные результаты в этом отношении были достигнуты, например, в Сибири (Ю. А. Били-бин), на Урале, где в поисках россыпей работала большая геоморфологическая экспедиция под научным руководством Я. С. Эдельштейна с участием Д. В. Борисовича, А. П. Сигова. На Урале еще в предвоенные годы началась и систематическая («кондиционная») геоморфологическая съемка, а к 1947 г. уже было сделано обобщение данных по геоморфологии Урала. К изучению рельефа был применен исторический принцип, были выделены разновозрастные генерации его (Я. С. Эдельштейн, И. П. Герасимов, А. П. Сигов).
Тенденция к усилению практического применения геоморфологии в системе геологической службы страны продолжала нарастать и в послевоенные годы. Наряду с дальнейшим расширением геоморфологических работ при поисках россыпей золота, алмазов, редких минералов (И. С. Рожков, М. В. Пиотровский, А. Р. Бурачек, Н. А. Шило и др.) с первых послевоенных лет начинается внедрение геоморфологии в практику нефтегазопоисковых работ (И. О. Брод, В. П. Мирошниченко и др.). Геоморфология получает «права гражданства» и в геологической съемке: задача составления геоморфологической карты входит в государственную комплексную геологическую съемку (С. А. Яковлев, С. Г. Боч, И. И. Краснов, Г. С. Ганешин, С. В. Эпштейн и др.). Мощным толчком к использованию геоморфологических методов послужило широкое внедрение материалов аэрофотосъемки в геологические работы: дешифрирование аэроснимков потребовало от геологов углубленного анализа рельефа земной поверхности (В. П. Мирошниченко, Г. Ф. Лунгерсгаузен, Б. А. Федорович и др.).
Растущие запросы народного хозяйства потребовали расширения подготовки кадров геоморфологов, усиления научно-исследовательских работ. Кафедра геоморфологии Ленинградского университета, созданная еще в 1925 г., долгое время оставалась единственной в стране. В 1944 г. по инициативе К. К. Маркова на географическом факультете Московского университета была также создана кафедра геоморфологии, которую возглавил И. С. Щукин. Затем кафедры геоморфологии возникли в Киевском (П. К. Заморий), Саратовском и других университетах; были созданы геоморфологические подразделения в ряде научно-исследовательских учреждений. Однако этот количественный рост не сразу приводил к качественной перестройке геоморфологии, хотя прежняя узкогеографическая («экзогенная») трактовка задач и методов этой науки, а также соответствующая система подготовки кадров явно не отвечали требованиям времени. Попытки отдельных геологов решать геоморфологические задачи без учета всего положительного запаса знаний, накопленного геоморфологией в рамках географии, приводили к результатам достаточно формальным, а порою эти попытки были просто дилетантскими. Назревало противоречие между запросами жизни, практики и состоянием геоморфологической науки.
В этот критический период были выдвинуты новые теоретические концепции, которые дали правильную перспективу развития геоморфологии, стали базой для дальнейшего объединения сил советских геоморфологов. В этом отношении велики заслуги В. Г. Бондарчука, И. П. Герасимова, К. К. Маркова, Н. И. Николаева, С. С. Шульца, Н. А. Флоренсова.
Огромное влияние на геоморфологов, особенно молодых, только выбиравших тогда свой путь, оказала книга К. К. Маркова «Основные проблемы геоморфологии» (1948). К. К. Марков писал, что рамки геоморфологии искусственно сужены. Надо изучать не только мелкие, экзогенно обусловленные формы рельефа, но и крупные, тектонически обусловленные. Как на самый вопиющий недостаток геоморфологии того времени К. К. Марков указывал на отрыв ее от геологии, геотектоники, геофизики. К. К. Марков решительно заявил, что обе господствующие зарубежные геоморфологические концепции — Дэвиса и В. Пенка — не отвечают уровню задач, стоящих перед советской геоморфологией. В книге была выдвинута новая концепция геоморфологических уровней. Эти уровни возникают, по К. К. Маркову, в условиях динамического равновесия эндогенных и экзогенных сил. Деформация уровней говорит о движениях земной коры. Анализ геоморфологических уровней выдвигался как важнейший метод изучения взаимодействия эндогенных и экзогенных сил, метод выявления тектонических движений.
Книга К. К. Маркова приобрела широкую известность среди советских специалистов и получила большой отклик за рубежом, демонстрируя зрелость и самостоятельность советской геоморфологии.
Программное значение для советской геоморфологии имела работа И. П. Герасимова «Опыт геоморфологической интерпретации общей схемы геологического строения СССР» (1946), где были выдвинуты новые принципы классификации рельефа Земли, введены понятия о геотектуре, морфоструктуре и морфоскульптуре. К геотектуре, по И. П. Герасимову, относятся наиболее крупные элементы рельефа Земли (континентальные выступы, океанические впадины), обязанные своим происхождением силам общепланетарного (космического?) масштаба, взаимодействующим со всеми другими процессами рельефообразования.
Морфоструктуры — это преимущественно крупные черты рельефа, возникающие в ходе взаимодействия эндогенных и экзогенных сил при ведущей роли эндогенных факторов. К морфоскульптуре принадлежат те преимущественно мелкие формы рельефа, которые своим происхождением обязаны экзогенным процессам, взаимодействующим с другими факторами образования рельефа. Выделение категорий геотектуры, морфоструктуры и морфоскульптуры представляется важнейшим обобщением, сделанным в геоморфологии за последнее время. Эта классификация позволила среди всего многообразия форм рельефа выделить главные генетические группы, наиболее резко различающиеся по условиям формирования, и потребовала разработки специфических подходов к изучению каждой категории.
Разработка проблем структурной геоморфологии и неотектоники. В период опубликования работы И. П. Герасимова о морфоструктурных и морфоскульптурных элементах рельефа наиболее «запущенным» разделом геоморфологии было изучение тектонически обусловленных форм рельефа — морфоструктур. Вместе с тем запросы практики геолого-поисковых, инженерно-геологических и геофизических работ диктовали необходимость углубленного изучения именно этой категории рельефа. Введенное И. П. Герасимовым понятие о морфоструктурах сразу же было «взято на вооружение» геоморфологами. В результате специального, углубленного изучения морфоструктур к настоящему времени сложилось самостоятельное научное направление — структурная геоморфология. Структурная геоморфология, которую называют также морфотектоникой (Б. Л. Личков), тектоорогенией (В. Г. Бондарчук), развивалась как связующее звено между геоморфологией, геотектоникой и физикой Земли. Разработка проблем на грани этих наук, как часто наблюдается в современном естествознании, дала новые результаты, представляющие большой научный интерес. Вместе с тем появилась возможность уверенно решать практически важные задачи, например оценивать тектоническую активность структур (по геоморфологическим признакам) при строительстве крупных долговременных сооружений в сейсмических, тектонически неустойчивых районах. Но особенно эффективными оказались геоморфологические методы поисков структур при нефтегазопоисковых работах. Например, в Западной Сибири по геоморфологическим признакам прогнозировано около 100 локальных структур, в Средней Азии — около 200; многие из них подтверждены геологическими методами и бурением. На счету геоморфологов ряд морфоструктур, в пределах которых уже обнаружены залежи нефти и газа.
Структурная геоморфология развивается и за рубежом. Особенность подхода советских исследователей заключается в том, что структуры, отраженные в рельефе, рассматриваются не как пассивный субстрат, а как динамичные формы, продолжавшие свое развитие в период образования рельефа. Для утверждения этого взгляда, а также для сближения геологического и географического направлений в геоморфологии важнейшее значение имели успехи в изучении неотектоники. Термин «неотектоника» был предложен в 1948 г. В. А. Обручевым. Крупный вклад в разработку проблемы внесли Н. И. Николаев и С. С. Шульц, под чьим руководством была создана большим коллективом исследователей Карта новейшей тектоники СССР (1960). В последнее время активно разрабатывается раздел неотектоники, посвященный современным движениям земной коры, которые изучаются с помощью точных количественных методов.
Разработка проблем климатической геоморфологии. Ветвь современной геоморфологии, продолжающая традиционную линию изучения экзогенных (климатически обусловленных) процессов и форм, в последнее время в работах западноевропейских ученых получила название климатической геоморфологии. Для советских исследователей «климатическая геоморфология» —синоним учения о морфо-скульптуре. Подходы советских и зарубежных геоморфологов к проблемам климатической геоморфологии во многом различаются. В зарубежных работах выделение «морфоклиматических» зон и провинций базируется главным образом на учете современных процессов рельефообразования. Советские исследователи придают большое значение тому факту, что современные морфологические ландшафты включают не только развивающиеся формы, отражающие современные климатические (географические) условия, но и реликтовые формы, отражающие иные, чем в современную эпоху, палеогеографические условия. Во многих районах именно реликтовые формы определяют характер морфоскульптуры. Эта особенность подхода к вопросам климатической геоморфологии полностью отвечает утвердившемуся в советской геоморфологии принципу рассмотрения рельефа в историческом (палеогеографическом) освещении.
Что касается современных процессов рельефообразования, то принципиально новый подход к этой проблеме был указан А. А. Григорьевым. В серии работ по характеристике основных типов физико-географической среды (1938—1942 гг.) А. А. Григорьев впервые вскрыл тесные связи и взаимодействия между процессами морфогенеза и другими физико-географическими явлениями и процессами и на этой базе обосновал зональность процессов рельефообразования. Западноевропейские геоморфологи к разработке этих проблем подошли значительно позднее, в основном после появления работы А. Шоллея «Структурная и климатическая геоморфология» (1950).
Значительные успехи достигнуты в изучении флювиального (эрозионно-аккумулятивного) рельефа и связанных с ним отложений (Д. Л. Арманд, 1950; Г. И. Горецкий, 1964; С. С. Соболев, 1952; Е. В. Шанцер, 1951 и др.). Речные долины, террасы, продольные профили рек, формы временных водотоков были и остаются излюбленными объектами геоморфологического анализа. Новый подход к проблеме флювиальной морфологии, основанный на соединении геоморфологических и гидрологических методов, отражен в монографии Н. И. Маккавеева «Русло реки и эрозия в ее бассейне» (1955). Под руководством Н. И. Маккавеева в Московском университете успешно развивается экспериментальная геоморфология — моделирование флювиальных процессов.
Закономерности развития эрозионных форм, вскрытые советскими учеными, используются в борьбе с эрозией сельскохозяйственных земель. Особенности строения и развития речных долин, установленные геоморфологическими исследованиями, учитываются при проектировании гидроэлектростанций и водохранилищ, при поисках россыпных месторождений.
Много усилий приложено геоморфологами для раскрытия истории древнего оледенения. В результате исследований Г. Ф. Мирчинка, А. А. Борзова, С. А. Яковлева, К. К. Маркова, А. И. Москвитина, Н. Н. Соколова, И. И. Краснова, Н. В. Думитрашко, В. Н. Сакса, А. В. Сидоренко, С. А. Стрелкова, Л. И. Маруашвили, Н. С. Чеботаревой, Г. К. Тушинского и многих других установлено большое разнообразие форм горного и равнинного оледенений в разных районах СССР, создана хронология ледниковых и межледниковых эпох. Детальное
изучение событий последнего оледенения все больше опирается на точные количественные данные абсолютной геохронологии (радиоуглеродный метод и др.). Как показали новые исследования, по периферии древних ледниковых покровов — в перигляциальной зоне — развитие рельефа происходило под большим влиянием смен ледниковых и межледниковых эпох. Перигляциальная морфология — раздел науки о рельефе, активно разрабатываемый советскими учеными (А. И. Попов, А. А. Величко и др.).
Около 40% территории СССР занято «вечной мерзлотой» со своеобразной морфоскульптурой (термокарст, булгунняхи, наледи и др.). Мировое признание получили успехи советских ученых — геоморфологов и геокриологов (мерзлотоведов) — в познании закономерностей развития криогенного рельефа (М. И. Сумгин, С. П. Качурин, А. И. Попов и др.). Эти исследования имеют большое практическое значение, так как дают научную основу для строительства на грунтах, скованных многолетней мерзлотой.
Рельеф аридных областей и закономерности его формирования отличаются большим своеобразием. В этом направлении советскими исследователями также достигнуты успехи: вскрыты закономерности песчаного рельефа пустынь, изучены условия образования бессточных впадин, лёссового рельефа, вскрыта роль «защитных кор» в консервации форм эрозионно-денудационного рельефа пустынь, прослежено чередование плювиальных (влажных) и сухих эпох в истории пустынь и раскрыто их влияние на морфогенез и литогенез (И. П. Герасимов, А. Л. Яншин, С. Ю. Геллер, А. В. Сидоренко, Б. А. Федорович, А. Г. Доскач, А. С. Кесь, А. Г. Бабаев, А. Т. Леваднюк и др.).
В качестве самостоятельных отраслей геоморфологии, сделавших значительные успехи, выделились карстоведение (Н. А. Гвоздецкий, Г. А. Максимович), геоморфология дна морей и океанов, или морская геоморфология (Г. Б. Удинцев, А. В. Живаго, В. Ф. Канаев), учение о динамике и морфологии берегов морей и водохранилищ (В. П. Зенкович, О. К. Леонтьев). В. П. Зенковичу за работу «Основы учения о развитии морских берегов» была присуждена Ленинская премия за 1964 г.
Региональные обобщения и сводные геоморфологические карты. Наряду со специальными работами в различных отраслях науки о рельефе подготовлено немало трудов по региональной геоморфологии, дающих целостное представление о рельефе и истории геоморфологического развития отдельных частей СССР. Обширный материал, накопленный советскими геоморфологами, подвергается систематизации и обобщению. Важнейшим средством обобщения геоморфологических данных является составление специальных карт. К. К. Марковым, Г. Д. Рихтером и С. Ф. Егоровым были проведены ценные методические разработки по составлению геоморфологических карт на материале по Европейской части СССР. Обобщение геоморфологических данных по горам юго-восточного Казахстана было проведено М. С. Калецкой, Г. А. Авсюком, С. П. Матвеевым. В 1947 г. под руководством А. А. Григорьева и К. К. Маркова было осуществлено геоморфологическое районирование СССР.
Большой коллектив исследователей под руководством И. П. Герасимова и Б. А. Федоровича в 1958 г. подготовил первую сводную Геоморфологическую карту СССР масштаба 1:4000000. В 1960 г. опубликована другая Геоморфологическая карта СССР масштаба 1:5 000 000, составленная работниками ВСЕГЕИ (И. И. Краснов, Г. С. Генешин и др.). Впервые в мировой практике геоморфологические карты были составлены для столь обширной территории.
Большое научно-методическое значение имеют курсы общей и региональной геоморфологии, созданные В. Г. Бондарчуком, Д. Г. Пановым, М. В. Карандеевой, 3. А. Сваричевской, С. С. Воскресенским. Разработаны и опубликованы оригинальные курсы прикладной геоморфологии (Т. В. Звонкова), методики геоморфологических исследований (А. И. Спиридонов). Большая работа выполнена в области методики геоморфологического картирования (Г. С. Ганешин, Д. В. Борисевич, Н. В, Башенина).
В последнее время советские геоморфологи проводят исследования в зарубежной Азии, Африке, Антарктике; теоретические обобщения советских геоморфологов охватывают материал по зарубежным территориям и по Земле в целом. В 1956 г. В. Е. Хаин и Е. Е. Милановский составили морфотектоническую карту Земли. Коллективы геоморфологов Институтов географии и океанологии АН СССР подготовили для Физико-географического атласа мира (1964) серию геоморфологических карт всех материков и дна океанов. Карты основаны на обширном новом материале, обобщенном в свете теоретических принципов советской геоморфологии, на основе представлений о морфоструктуре и морфо-скульптуре. Сводные геоморфологические карты материков и дна океанов до сих пор отсутствовали, поэтому создание их рассматривается как крупный вклад советских геоморфологов в мировую науку.
Создание междуведомственной Геоморфологической комиссии, ее научная и организационная деятельность. Для объединения усилий советских геоморфологов на решение актуальных научно-практических задач важное значение имело создание в 1958 г. при Академии наук СССР междуведомственной Геоморфологической комиссии под председательством И. П. Герасимова. Регулярно проводимые с 1960 г. пленумы Геоморфологической комиссии сыграли большую роль в выработке направления развития советской геоморфологии, в решении теоретических и методических проблем, в координации геоморфологических работ, проводимых сейчас не менее чем в ста научных и производственных учреждениях и в вузах СССР. После I расширенного пленума Геоморфологической комиссии (Москва, 1960 г.), посвященного общим вопросам геоморфологии, был проведен ряд пленумов: по проблеме поверхностей выравнивания (Саратов, 1962 г.), по методике геоморфологического картирования (Ленинград, 1963 г.), по проблемам неотектоники (Москва, 1964 г.), по проблемам геоморфологии и неотектоники Сибири и Дальнего Востока (Новосибирск, 1965 г.), по проблемам палеогеоморфологии (Уфа, 1967 г.). В разных городах проводятся также тематические и региональные конференции. Кроме центральной Геоморфологической комиссии, активно работают региональные комиссии по координации геоморфологических и неотектонических исследований: Урало-Поволжья (А. П. Рождественский, А. П. Сигов, А. Д. Наумов), Прибалтийская (К. К. Орвику, К. Я. Спрингис, В. К. Гуделис), Сибирская (Н. А. Флоренсов), Кавказская, Среднеазиатско-Казахстанская.
Геоморфологическая комиссия организует большие коллективные работы, среди них составление Карты поверхностей выравнивания и кор выветривания СССР в масштабе 1 : 2 500 000. Эта сводная карта будет иметь исключительно важное прикладное и научное значение; она послужит основой для поисков ряда полезных ископаемых, для создания сводной хронологии этапов рельефообразования всей территории Советского Союза.
В результате дискуссии, развернувшейся еще на I пленуме Геоморфологической комиссии (1960 г.), был дан коллективный ответ на вопрос о месте геоморфологии в системе наук. Почти единодушную поддержку получили выдвинутые И. П. Герасимовым следующие тезисы. Предмет геоморфологии — рельеф Земли — является одновременно продуктом геологического развития территории и компонентом ее современной географической среды. Геоморфологию неправильно относить только к географическим или только к геологическим наукам; геоморфология — пограничная отрасль знания, занимающая положение связующего звена между географией и геологией.
Действительно, само пограничное положение земной поверхности — поверхности реакции литосферы, атмосферы, гидросферы, биосферы — определяет место геоморфологии на грани наук. Развитию геоморфологии в равной мере способствовали и география и геология, которые остаются источниками прогресса в познании рельефа. Правильное использование обоих источников как бы удваивает силы геоморфологии и вместе с тем во много раз увеличивает ее «отдачу» практике. Сфера применения геоморфологических данных и методов сейчас необычайно расширилась. Геоморфологические исследования используются для освещения самых общих вопросов строения и развития Земли, происхождения континентов и океанов; они находят приложение при решении разнообразных геологических задач, связанных с расшифровкой тектоники, с поисками полезных ископаемых. Геоморфологи вносят свой вклад и в решение таких географических и инженерных задач, как борьба с эрозией и дефляцией почв, с песчаными заносами, с селями и лавинами; проектирование комплексных мелиоративных мероприятий; выбор площадок промышленных и гидротехнических сооружений, трасс железных и шоссейных дорог. Иллюстрацией широты задач современной геоморфологии как науки одновременно и географической и геологической служит тот факт, что геоморфологическим исследованиям отведено заметное место в двух крупнейших международных исследовательских программах — в Проекте верхней мантии, куда включены структурно-геоморфологические исследования, анализ новейших и современных движений, и в Международной гидрологической декаде, где предусмотрены геоморфологические исследования эрозионных процессов и морфологии речных бассейнов.
Некоторые перспективы. Геоморфология — молодая, быстро развивающаяся наука с большим будущим и широкими перспективами развития. В ходе этого развития неизбежно выделение в геоморфологической науке отдельных, более специальных отраслей. Результатом такой специализации стало уже обособление карстоведения и спелеологии, морской геоморфологии, геоморфологии берегов; в самое последнее время складывается структурная геоморфология. Этот процесс, несомненно, будет продолжаться.
В ближайшей перспективе можно ожидать дальнейшего подъема планетарной морфологии — учения о самых общих закономерностях строения и развития рельефа планет, стоящего на рубежах геоморфологии, космогонии, гео- и астрофизики.
Развитие палеогеографического направления уводит геоморфологов все глубже в историю Земли. От анализа событий ледникового (четвертичного) периода геоморфологи перешли к изучению третичного, мезозойского морфогенеза; этому в немалой степени способствовала разработка проблем неотектоники и структурной геоморфологии. Логическим продолжением этого пути становится углубленная разработка проблем палеогеоморфологии — учения о древнем, погребенном рельефе. Это диктуется прежде всего требованиями практики, поскольку формы погребенного рельефа контролируют распределение многих полезных ископаемых (нефть, газ, бокситы, россыпи и многое другое) и служат важным, но пока недостаточно используемым поисковым критерием. Овладение палеогеоморфологическим материалом раздвинет сферу приложения геоморфологических данных и методов: вместо одной, современной поверхности Земли предметом изучения станет бесчисленное множество топографических поверхностей, захороненных в недрах Земли.
Диалектика развития геоморфологии как науки, лежащей на рубеже географии и геологии, такова, что, упрочив за последние 15—20 лет свои позиции в геологии, геоморфология в настоящее время стала отставать от новых задач географии, связанных с активным вмешательством в природные процессы, с преобразованием природных условий. Стали видны большие пробелы в изучении современных процессов рельефообразования, в разработке методов их прогноза. Как и в других естественных науках, в геоморфологии сейчас широким фронтом происходит внедрение количественных методов. Опыт советских и зарубежных исследователей (Д. Л. Арманд, Н. И. Маккавеев, А. С. Девдариани, А. Шейдеггер и др.) показывает, что наиболее эффективной наиболее оправдано внесение математических и физических подходов как раз в изучение современных процессов рельефообразования. Необходимым условием прогресса этого направления должно быть также развертывание стационарных наблюдений, моделирования разнообразных процессов. Можно надеяться, что внесение этих подходов изменит облик геоморфологии, придаст ей характер инженерной науки, способной давать прогнозы и расчеты большого научного и прикладного значения.
Разработка проблем и методов палеогеоморфологии, с одной стороны, и исследования современных процессов рельефообразования (кинематика рельефа) — с другой, представляются двумя важнейшими сейчас «точками роста» геоморфологии, первая из которых углубляет позиции этой науки в сфере геологии, а вторая — в сфере географии. Если сравнить развивающуюся науку геоморфологию с растущим деревом, то можно сказать, что палеогеоморфология — точка роста в корневой системе этого дерева, а кинематика рельефа — в его кроне. Продолжая эту аналогию, следует обратить внимание также на необходимость гармоничного развития всего древа геоморфологической науки. Заботясь о развитии отдельных ветвей геоморфологии, необходимо вести разработку общей теории геоморфологии как единой науки; это единство было и остается важным условием прогресса данной отрасли науки о Земле.
—Источник—
Развитие наук о Земле в СССР. М.: Наука, 1967
Автор: Ю. А. Мещеряков
Предыдущая глава ::: К содержанию ::: Следующая глава
