Сведения, которые доставляли экспедиция о странах и народах Средней Азии, дополнялись сообщениями купцов или выходцев из этих стран в Россию. Некоторые из этих сообщений сохранились. Так, например, 8 декабря 1752 г. в Оренбургской канцелярии была получена «скаска» грека Николая Григорьева, в которой рассказывается об отдаленной Бухаре (Вельяминов-Зернов, 1853).
Н. Григорьев был родом из Ясс, жил в Нежине и Астрахани. Попав с бухарскими купцами в Бухару, он обзавелся имуществом и семьей, но лет через десять решил ехать обратно. По его словам, в Бухаре, население которой равно примерно 15 тыс. человек, кроме небольшого числа чиновных людей, «все почти торговые, мастеровые и ремесленные». От р. Куян (Зеравшан) до города проведен канал длиной верст 12. Вода в нем очень нездорова: «ежели кто невываривая, просто в пищу употреблять ее станет, у того через год в ногу или в руку или в бок из тела выходят тонкие и длинные черви», промыслы «больше в хлебопашестве состоят», но много и окота. Из-за отсутствия «натуральной травы» там распространены посевные травы, которые дают урожай в течение шести лет. Наибольшее значение имеют орошаемые каналами «сады и овощи». Есть шелковое производство и «хлопчатая бумага родится» (там же, стр. 15, 17 и 18). Промышленность незначительна.
Бухаре подвластны небольшие города и деревни, расположенные поблизости. Отпавшие крупные города — Ташкент, Ходжент (Ленинабад), Кукан (Коканд), Наманган, Балх (Вазирабад) и некоторые другие никому не подвластны. В военном отношении Бухара слаба и боится соседей.
Н. Григорьев довольно подробно останавливается на торговле, которую Бухара вела с Ташкентом, Персией и Индией. Перспективы торговли России с Индией, по мнению Н. Григорьева, невелики. Что касается до торговли России с Бухарой, то «впредь как туда здешние караваны отправлять, так и их сюда приездам быть не без пользы иризнавает» (там же, стр. 30).
Подобного же рода сообщение о Ташкенте, записанное 15 марта 1735 г. в г. Уфе, представил «сарт» Нут Мухамед. Он приводит сведения о расположении города, его управлении, садах, посевах, торгах, русских товарах, которые там идут, и т. д. (Добросмыслов, 1912, стр. 14—37).
Перечисленные описания показывают, что в первой половине XVIII в. в России имелись довольно разнообразные сведения о южной части Средней Азии, которые использовались при разрешении вопросов о политических и торговых сношениях с ней. В той или иной мере их могли использовать также географы и картографы (Г. Миллер, П. И. Рычков, И. Красиников). Таким путем они становились достоянием широкого круга читателей и исследователей.
Экспедиции в северную часть Средней Азии и в западный Китай в рассматриваемый период не совершались. Интерес к этим странам и обитающим в них народам, постоянно угрожавшим южным границам Сибири, приходилось удовлетворять путем сбора различных расспросных сведений, карт и т. д.
—Источник—
Греков, В.И. Очерки из истории русских географических исследований в 1725-1765 гг./ В.И. Греков.- М.: Издательство академии наук СССР, 1960.- 425 с.
Предыдущая глава ::: К содержанию ::: Следующая глава
