Из истории развития ландшафтов Русской равнины

На развитие ландшафтов Русской равнины исключительно большое влияние оказал ледник. И это неудивительно, так как Русская равнина в эпоху максимального (днепровского) оледенения на две трети была перекрыта льдами.

Ледник при своем движении на юг встретил на Русской равнине уже сформировавшиеся ландшафтные зоны: тайгу, смешанные леса, лесостепь, степь. Перед началом оледенения положение зон было более или менее близким к современному. Однако две зоны — лесостепь и смешанные леса — занимали более обширную площадь и шли дальше в рожном и северном направлениях, чем сейчас. По мере продвижения ледника на юг смещались в том же направлении и ландшафтные зоны. Хвойная тайга, например, в начале четвертичного периода занимала районы, ныне покрытые лесостепью и степью (Центральные черноземные области, Поволжье, Общий Сырт).

Наиболее резкие изменения в ландшафтах Русской равнины произошли в период максимума днепровского оледенения. Лесные ландшафты, включая тайгу, сильно деградировали. Господство получили тогда два типа ландшафта: степной и ландшафт «холодной» лесостепи. И тот и другой во многом отличались от современных степей и лесостепи. В составе степей появились горноальпийские виды — выходцы с высоких гор Европы и Азии и арктические растения, пришедшие вместе с ледником с севера. Что касается «холодной» лесостепи, та ее леса были образованы такими нетребовательными к теплу породами, как береза, сосна и лиственница. Эта «холодная» лесостепь эпохи максимального оледенения напоминала собой существующую ныне березово-сосново-лиственничную лесостепь Средней Сибири. Теплолюбивые широколиственные леса сохранились лишь в немногих местах-убежищах, преимущественна на территории расчлененных возвышенностей юга Русской равнины: Волыно-Подольской, Среднерусской, Донецкого кряжа, Приволжской, Общего Сырта.

В позднеледниковое время, когда ледник, отступая на север, еще не окончательно покинул территорию СССР, наступил сравнительно сухой период, получивший у некоторых исследователей наименование бореальной ксеротермической эпохи. Именно в этот период проникли на север и закрепились там степные элементы флоры, а отчасти и фауны. Продвижению их на север в то время способствовало наличие свободных от растительности пространств, только что вышедших из-под ледникового покрова. В то же позднеледниковое время усилилась ксерофитизация юго-востока Русской равнины, окончательно сформировался ландшафт полупустынь и пустынь.

После отмирания ледника на Русской равнине вновь широкое распространение получили лесные ландшафты: широколиственные и смешанные леса, хвойная тайга. Происхождение их было автохтонным: они сформировались за счет убежищ, существовавших на самой Русской равнине, в ее внеледниковой части. Широколиственные леса, кроме того, проникли в зону смешанных лесов из Западной Европы.

В лесостепи в послеледниковое время широколиственные леса вытеснили лиственницу, заставили сосну уйти на пески, резко сократили встречаемость березы. Березово-сосново-лиственничная «холодная» лесостепь постепенно эволюционировала в дубовую «теплую» лесостепь современного облика. Напоминанием об исчезнувшей «холодной» лесостепи остались реликтовые растения и даже целые растительные группировки, подобные «сниженным Альпам» на Среднерусской возвышенности. В состав «сниженных Альп» входят многие растения, которые ныне свойственны или Арктике или высоким горам.

Самая молодая ландшафтная зона на Русской равнине — тундровая. Она сформировалась лишь после отмирания валдайского ледника.

Некоторые, правда не особенно значительные, колебания границ ландшафтных зон наблюдались в послеледниковое время. В частности, есть много данных, говорящих за то, что во время климатического оптимума (атлантический период) большая часть материковой тундры Русской равнины была захвачена тайгой и лесотундрой.

 

Источник—

Мильков, Ф.Н. Физическая география СССР/ Ф.Н. Мильков [и д.р.]. – М.: Государственное издательство географической литературы, 1958.-  351 с.

 

Предыдущая глава ::: К содержанию ::: Следующая глава

Оцените статью
Adblock
detector