Можно без преувеличения сказать, что появление моделей мира вызвало переполох в научном мире. Каждый тезис, каждый вывод этих концепций мгновенно был разобран по косточкам и взвешен на аптекарских весах, подвергнут критике. Поскольку в задачу данной книги не входит разбор буржуазной критики моделей мира, мы в дальнейшем ограничимся кратким обобщенным изложением критики, содержащейся в работах ряда авторов из социалистических стран. Приведем высказывание венгерского автора Г. Ковача, который заметил, оценивая рассматриваемые модели развития мира: «…у всех этих моделей мира есть общий недостаток, и состоит он в том, что модели разработаны не марксистами».
Во всех упомянутых моделях мир рассматривается как нечто целое, глобальное.
Например, такие экономические и социальные проблемы наших дней, как проблемы транспорта, загрязнения окружающей среды, вследствие сложившихся устойчивых взаимосвязей не учитывают политических соображений, не признают государственных границ, перешагивают искусственно создаваемые барьеры.
Ценность труда Кана и Винера «Год 2000-й» прежде всего с научной точки зрения спорна. Авторы в своих прогнозах и окончательных выводах неизменно исходят из политических соображений, благоприятствующих Соединенным Штатам Америки. Поэтому их объективность более чем сомнительна. В их труде деление стран на ведущие и конкурирующие произведено чисто субъективно, без всяких критериев, поддающихся измерению. Субъективно также и деление мира на более и менее развитые регионы.
Время уже опровергло многие положения, высказанные авторами, хотя 2000 год наступит еще нескоро. В качестве примера можно упомянуть, что Швеция уже в 1970 г. достигла того уровня развития, который был предсказан Каном и Винером на 1975 г. Предсказания авторов, касающиеся политического положения в Европе, также устарели, если учесть результаты Совещания по сотрудничеству и безопасности в Европе и подписание Заключительного акта в Хельсинки.
Немало выводов спорны не из-за идейно-политической принадлежности авторов, а вследствие несовершенства применявшихся ими методов. Например, применявшийся авторами метод экстраполяции несовершенен, поскольку предполагает сохранение основных тенденций прошлого и распространяет их на будущее. Это возможно лишь в крайне исключительных случаях. Авторы сами понимают несовершенство данного метода и, например, в своем «сценарии» на 2020 г. упоминают об искажающем влиянии повторного счета.
Авторы оказывались в крайне затруднительном положении и в тех случаях, когда возникала необходимость учитывать политические и организационные движущие силы, необходимые для мобилизации военно-экономико-политического потенциала. Попытка найти количественное выражение нематериальным силам подобного рода оказалась для них неразрешимой задачей.
Несмотря на целый ряд недочетов, нужно признать важной заслугой Кана и Винера то, что они разработали и испытали такой метод исследования будущего, как составление сценариев. Однако комплексная проверка состоятельности прогнозов требовала бы применения при составлении сценариев не только метода экстраполяции, но и других методов.
До тех пор, пока в мире сохранится классовое общество, мы будем рассматривать историю его развития исключительно с позиций какого-то класса, это относится и к рассмотрению будущего. При анализе исследования Массачусетского технологического института, а именно книги «Пределы роста» исходным пунктом нашей критики была политика. Группа исследователей этого института при разработке так называемого системно-динамического прогноза считала одной из главных целей и важной заслугой своей модели то, что она стремилась и не только стремилась, но и сумела исключить влияние нежелательных отдаленных последствий политических решений. Нужно сразу же заметить, что эта цель и эта «заслуга» подверглись многим нападкам и со стороны буржуазной критики. В книге «Пределы роста» физические границы производства и потребления показаны как следствие исключительно природных условий. Социальные барьеры, такие, как несправедливое распределение, расточительность, различного рода дискриминации, войны, выдвигаются только в качестве факторов, укрепляющих эти границы.
Складывается неверное представление, будто в обществе существуют одни лишь технико-экономические проблемы, будто мир состоит лишь из составных частей чисто физико-природного характера. Поэтому социальные, политические, социально-психологические и другие факторы попросту исчезают, растворяются в процессах экономического (надо понимать капиталистического экономического) движения. Такое понимание прекрасно укладывается в американский общественный строй и вообще в представления о капиталистическом обществе, в котором, как известно, интересы капитала отождествляются с интересами экономики, а будущее всего общества — с будущим господствующего класса капиталистического общества. Таким образом, нетрудно заметить тенденциозность в выборе указанных факторов.
Действие таких факторов, как нехватка продовольствия и истощение запасов природных ископаемых, в модели Массачусетского института приобретает фатальный характер, потому что при прогнозировании использования и распределения продуктов материального производства авторы считают универсальной, можно сказать, единственной моделью общество потребления. Они предполагают, что в отношении масштабов, структуры и темпов роста потребления весь мир будет идти по пути, проложенному США. Им даже в голову не приходит, что истощение ресурсов, загрязнение окружающей среды, являющиеся следствием роста промышленного производства, могут быть приостановлены не только экономическими, но и другими средствами (например, общественно-политическими). Иными словами, они абсолютизируют технико-технологическое развитие, прямым следствием чего считают гибель цивилизации.
Авторы из Массачусетского института считают возможным достичь состояния глобального равновесия за счет сведения к нулю демографического и экономического роста, что является, по их мнению, предпосылкой предотвращения гибели цивилизации.
Самым слабым и неприемлемым местом в рассматриваемой модели является то, что она оставляет без внимания существующие политические и общественные отношения.
Модель Массачусетского института так же, как и буржуазная критика этой модели, даже не упоминает о социалистическом лагере как о силе, формирующей историю и будущее человечества.
Таким образом, данная модель является односторонней с исторической точки зрения, потому что учитывает лишь наличие капиталистической части мира; односторонней с экономической точки зрения, поскольку строит будущее, исходя из капиталистической системы производства и потребления; наконец, односторонней с социологическо-социально-психологической точки зрения, поскольку оценивает сознательное развитие человечества, исходя из норм и образа мышления среднего класса США.
Как мы видели, авторы другой модели — М. Месарович и Э. Пестель в книге «Человечество на перепутье» составили прогноз, в корне отличающийся от модели Массачусетского технологического института. Концепция авторов, назовем ее условно моделью органичного роста, в. конечном счете основывается на идеалистическом мировоззрении.
Одним из основных недостатков данной модели является то, что авторы отказались от анализа объективных историко-общественных отношений и в изучении нынешнего состояния мировой системы не сделали различий между существующими общественными формациями. Из этого непосредственно вытекает, что авторы не поняли признаков того развития, которое проповедуют. Ведь именно социалистическое общество, которое осуществило в экономической, политической и культурной областях власть рабочего класса и трудящихся классов, основанную на общественной собственности на средства производства, является в наши дни единственным живым доказательством того, каким образом можно с учетом интересов подавляющего большинства людей создать основные условия для планомерного, пропорционального, «органичного» развития и в перспективе создать план общественного роста в общечеловеческих масштабах, т. е., по терминологии авторов рассматриваемой модели, «генеральный план».
То, что авторы модели органичного роста подразумевали под недифференцированным развитием, есть не что иное, как стихийная и анархическая последовательная сменяемость обществ, основанных на частной собственности и личных или групповых интересах. В конечном итоге это ведет к самому острому проявлению действия всех этих слепых неуправляемых сил, к развертывающемуся при капитализме неравномерному экономическому и несправедливому общественному развитию. В отличие от модели Массачусетского института модель органичного роста отказывается от принципа гомогенности мира. Эта модель делит мир на 10 регионов, развитие которых показано, как происходящее отчасти на основе внутренних закономерностей каждого региона, а отчасти на основе их взаимовлияния. При этом в качестве важного требования выдвигается необходимость согласованного, скоординированного экономического развития. Ошибка в данном случае состоит в том, что в своей теории авторы только зафиксировали наличие различий и неравномерностей в развитии регионов, однако причины этого они не вскрывают. Социально-экономическое неравенство между различными регионами мира является следствием развития социально-экономических отношений, которые вызваны капиталистической, колониальной политикой или внутренним гнетом.
Идеалистическое и буржуазное мировоззрение авторов модели наложило свой отпечаток и на систему новых моральных норм, предлагаемую для практического достижения намечаемых моделью целей. Зная историю человечества, зная капиталистическую идеологию и капиталистические методы, они не видят возможности для выработки системы новых моральных норм в случае неизменности общественных отношений. Было бы утопией, причем утопией с определенным классовым содержанием, ожидать морально-этического обновления человечества в условиях капиталистической мировой системы.
Модель органичного роста в основе своей имеет оптимистический настрой, однако она предсказывает, что продолжение нынешнего недифференцированного развития неизбежно приведет к катастрофам и войнам. Война, по мнению авторов, для человечества равносильна самоубийству, и в этом следует согласиться с ними. Нужно согласиться с ними и в том, что решение проблемы не может быть региональным, а только глобальным, поскольку из-за наличия взаимосвязей и взаимозависимостей регионов региональные меры дали бы лишь симптомологические и временные результаты. Авторы в то же время не сказали ни слова о том, что война как средство политики всегда была крайним прибежищем тех, кто не в состоянии был иным путем решить в своих интересах внутренние трудности, обострившиеся противоречия общества. Предотвращение катастроф и войн под силу только такому обществу, которое не носит в себе анатагонистических противоречий.
Авторы модели органичного роста с точки зрения дальнейшего развития человечества различают три типа «крайних пределов»: «пределы природного характера», «организационные пределы» и так называемые «внутренние пределы». Первые из них общеизвестны, однако, по мнению авторов, по мере развития науки и техники границы пределов природного характера могут быть расширены в таких масштабах, которые сегодня даже невозможно прогнозировать. Организационные пределы обусловлены тем, что по мере экономического роста роль органов управления должна повышаться, в то время как эффективность их действий вследствие комплексности проблем будет снижаться.
Понятие «внутренние пределы» не просто и неоднозначно. Мировоззренческая и идеологическая сущность модели органичного роста именно здесь находит свое окончательное выражение. М. Месарович и Э. Пестель в это понятие вкладывают физические и духовные абсолютные пределы человека. По их мнению, пределы развития определяются и ограничиваются человеческим интеллектом, умом, самосознанием человека, его душой. В то время как человек создавал все более сложные технические средства, он «утратил чувство собственного предназначения, чувство своей связи с природой и с делами божественными». Далее они указывают, что наблюдаемые сегодня симптомы упадка свидетельствуют о том, что кое-где мы уже перешли возможности человека и наша нервная система, пожалуй, уже не будет способной переносить еще более сильную нагрузку, чем теперь.
Мы признаем наличие биологических пределов человека в той части, которая касается его медико-биолого-психологических данных. Однако привязанность к «делам божественным» явно придает идеалистическое содержание взглядам авторов; с другой стороны, в духе антропологического понимания они считают человека чисто природно-биологическим существом, не признавая того, что человек прежде всего существо общественное.
Человек, организованный в общество, знания которого для личности, пожалуй, и представляют чрезмерную нагрузку, в условиях овладения техникой становится иным и развивается не в биологическом, а в общественном смысле.
По материалам книги "Мировая продовольственная проблема", 1979 г.
—Источник—
Шаркань П. Мировая продовольственная проблема: Сокр. пер. с венгр./Науч. Ред. В. В. Милосердов.- М.: Экономика, 1982.- 216 с.
Предыдущая глава ::: К содержанию ::: Следующая глава
